О Kitaro

Kitarо: гармония простоты и естественности

Его музыка обращается напрямую к нашему подсознанию, она оставляет в стороне голую виртуозность и внешнюю эффектность. Если попытаться бросить образные взгляды-мазки на мир Китаро и, скажем, традиционного и современного джаза, то первый - это звучание души, а второй - сердца.

Джаз эмоционален, а Нью Эйдж Китаро - медитативен, но и тот, и другой дарит нам проникновение в самого себя - после этой музыки становится легче жить.

Китаро (настоящее имя Масанори Такахаши) родился и воспитывался на небольшой японской ферме в 1953 году, и время его молодости пришлось на эпоху настоящей экспансии американской культуры в Японии, да и во всем мире. Еще будучи школьником и затем студентом, он увлекся ритм-энд-блюзом. Наиболее сильное впечатление на него тогда произвел Отис Реддинг. Сейчас он так говорит об этом: "Ритм-энд-блюз дает нам глубокие душевные переживания, очень трудно выразить их словами. По сути своей ощущения слушателей на моих концертах и на блюзовых весьма схожи. В основе и той, и другой музыки лежит soul - душа, и я стараюсь выразить в своих произведениях глубокие простые чувства". Американский блюз смешался в сознании юноши с народными и религиозными традициями, которые ему прививали с раннего детства, и впоследствии это дало тот уникальный сплав, который сейчас называют просто музыкой Китаро.

Играть он начинал, как и большинство его сверстников, на гитаре в рок-группе, но в 1970 году он увлекся клавишными, особенно появившимися тогда различными синтезаторами. В 1972 году он едет в Европу и там встречается с Клаусом Шульце, лидером одного из пионеров электронного звучания - группы "Tangerine Dream". Вдохновленный возможностями синтезаторов и новыми направлениями в музыке, Китаро создает арт-рок группу "Far East Family Band" и даже записывает с ней несколько альбомов, но постепенно приходит к идее чисто синтезаторного саунда. В 1978 году он окончательно погружается в мир электроники, позволяющей реализовать любую его фантазию и прихоть.

Первый же его сольный альбом "Astral Voyage" становится поистине культовым. В нем сочетаются американский соул, европейский симфонизм, электронные технологии и восточная неспешность и медитативность. Мелодии, сочиненные Китаро, парадоксальным образом соединяют в себе эмоциональное и духовное начало, расширяя границы применения электроники в музыке.

Настоящее всемирное признание пришло к нему после выхода двойного альбома "Silk Road" в 1980 году. В него вошло 30 композиций из более чем двухсот, написанных им для одноименного японского документального телефильма. Музыка, покорившая искушенного европейского и надменного американского слушателя, соединяла дух Востока с прагматизмом и рационализмом Запада, оставаясь мелодичной и одновременно рефлексивной, глубокой. За внешней ее простотой прячется необычное сочетание гармоний, а на все упреки в кажущейся однообразности ответ может быть только один: и сегодняшний, и завтрашний закат солнца обязательно будут похожи друг на друга, но это ведь не помешает вам впитывать в себя его краски изо дня в день с одинаковым чувством умиротворения и погружения в самого себя.

Начиная с середины 80-х Китаро начинает американские туры, его альбомы выходят один за другим, и в 1990 году он окончательно обосновывается в Соединенных Штатах. Его страсть к горам не осталась неудовлетворенной - он выбирает для своей резиденции дом в окрестностях города Boulder, штат Колорадо, на высоте около 3000 метров над уровнем моря. Китаро фактически живет и работает в огромной домашней студии, в которой может разместиться 70 музыкантов - целый симфонический оркестр. Он говорит о своей жизни в Америке, что там ему легче добиться уединения, необходимого для работы, в Японии же он всегда на виду и это, увы, мешает творчеству. Его изолированность от урбанистической цивилизации заключается и в том, что в доме отсутствуют телевизор, радио, газеты: он предпочитает им живое общение с природой и встречи с друзьями.

Однако музыкант не забывает про свои японские корни. С 1983 года Китаро каждый август приезжает на родину и устраивает в ночь полнолуния у подножия или на склоне горы Фудзи целое ритуальное музыкальное действо. Он привозит с собой огромный древний японский барабан Тайко, устанавливает его на скалах, берет в руки специальные колотушки и начинает бить в него в момент захода солнца. Посвящение Фудзи, как сам он называет это представление, длится всю ночь без перерыва и заканчивается с первыми утренними лучами. Звук барабана разносится порой на несколько миль вокруг, руки Китаро через три-четыре часа начинают кровоточить, но он считает это посвящение своим сыновним долгом, данью матери-природе. Он говорит: "...В полнолуние связь человека с природой самая сильная, и я верю в то, что такой ритуал делает эту связь еще крепче и заряжает меня энергией".

Японская традиция также отразилась в альбоме "Kojiki", который был инспирирован священным писанием японской религии Синто, повествующем о создании Японии. В его записи принимал участие симфонический оркестр, и в результате получилось монументальное звуковое полотно, в котором Китаро, наверное, более всего выглядит действительно японским композитором. Вообще, он прибегал к симфоническому изложению своих идей неоднократно. "Silk Road Suite" - это оркестровая интерпретация одноименного альбома, а "World Of Kitaro" - совместная его запись с Лондонским филармоническим оркестром.

Китаро сотрудничает с некоторыми рок-музыкантами: альбом 1992 года "Dream сделан вместе с Яном Андерсоном, также он некоторое время работал с бывшим ударником “Greatful Dead” Миком Хартом. За музыку к фильму Оливера Стоуна "Heaven And Earth" композитор получил в 1993 году престижную музыкальную награду “Golden Globe Awards”. Альбомы Китаро пять раз номинировались на премию “Грэмми”, но он так ни разу ее не получил (прим.: получил в 2001 году). Впрочем, для него это, похоже, не имеет никакого значения. Ему безразлично, как называют его стиль критики и как реагируют различные официальные организации, основная его цель, по его же словам, - “сделать людей ближе друг к другу и зарядить их мирной энергией с помощью моей музыки”.

В последнее время композитор отдает много сил работе над разнообразными проектами на своей фирме "Domo Records". Этот лейбл выпускает, кроме его собственных альбомов, сочинения некоторых восточных исполнителей, играющих разнообразный фольклор в традиционной и современной интерпретации. Китаро назвал свой проект “Kitaro's World Of Music” и таким образом пытается пропагандировать азиатскую музыку во всем мире. Тибетский флейтист Наванг Хечог (Nawang Khechog), непальское трио Сур Судха (Sur Sudha), гонконгская группа “Celestial” - вот далеко не полный перечень его релизов.

В 1997 году произошло достаточно неожиданное обращение Китаро к популярному жанру. Написанное им для Бродвея музыкальное шоу "Cirque Ingenuex", выдержанное в духе старинных представлений, казалось бы, абсолютно несовременное и немодное по звучанию, имело такой успех, что решено было организовать тур этого мюзикла по пятидесяти американским городам. Японо-американский музыкант и композитор, несмотря на весь происходящий вокруг его музыки шум, все так же старается быть ближе к природе и в ней одной ищет свое вдохновение.

Нашему журналу подвернулся счастливый случай задать Китаро несколько вопросов, ответы на которые мы вам сейчас и представляем.

- Ваша музыка достаточно хорошо известна в России и Беларуси, но нашим читателям интересно было бы узнать, как Вы пришли к ней.

- Дело в том, что я родился в глубине Японии, на ферме, где выращивали рис и все вокруг были вегетарианцами. Меня воспитывали и обучали в традиционном духе дзэн-буддизма и синтоизма, но в то же время мир вокруг уже не был таким изолированным и поделенным на части, как раньше. Поэтому я воспринял свою миссию как помощь людям стать еще ближе друг другу и проникнуться духом мира. Моя музыка способствует этому, она черпает энергию из самой природы и дает ее всем слушателям.

- Какие исполнители оказали на Вас наибольшее влияние?

- Я начинал, как большинство моих сверстников. Моими кумирами были поначалу американские блюзмены - Би Би Кинг, Отис Реддинг и, разумеется, английские рок-группы. Да и позже Пинк Флойд, Кинг Кримсон, Майк Олдфилд и другой прогрессивный рок также дали мне очень много для моего музыкального мировоззрения.

Я самостоятельно учился играть на гитаре и выступал в школьной рок-группе. Потом я переключился на бас и в конце концов сел за клавишные. Первым музыкальным впечатлением, которое перевернуло все мое мироощущение, были “Tangerine Dreams”. Я начал пробовать сочинять сам и практически с того момента перестал систематически слушать чужую музыку.

Я все еще не могу считать себя профессиональным музыкантом. Я с наслаждением учусь всему и получаю огромное удовольствие от своих выступлений. Честно говоря, я хотел бы сохранить в себе дух любительства: в нем можно черпать вдохновение.

- Вы смешали Восток и Запад в Вашей музыке. Считаете ли Вы, что чистые стили и направления не могут уже быть продуктивными?

- У каждого народа есть свои музыкальные традиции, но я предлагаю делать на их базисе новую музыку. Это моя основная идея: новое звучание на традиционной основе. Проект “Kitaro's World Of Music” опирается именно на этот принцип.

В какую страну бы я ни приезжал, я стараюсь найти и приобрести интересные редкие инструменты, в основном ударные, да и всякие другие. Позже я использую их в своих композициях для создания соответствующих образов. Но вообще-то смешивание различных музыкальных традиций само по себе уже стало какой-то традицией. Фольклор инспирировал развитие многих жанров, в том числе и джаза, когда сотрудничество Диззи Гиллеспи в 40-е годы с латиноамериканскими музыкантами привело к возникновению афрокубинского стиля.

Я обычно использую много электроники, но иногда я начинаю ощущать нехватку обычных акустических инструментов, чтобы сделать музыку более естественной. Мне кажется, еще много традиционных направлений остается неизвестными, но сейчас наступает самое время для них.

- Многим слушателям у нас полюбились альбомы “The World Of Kitaro”, “Silk Road Suite”, “Kojiki”. Нравится ли Вам работать с симфоническими оркестрами? Собираетесь ли Вы еще записать подобные аранжировки?

- Я очень люблю записываться и выступать с большими оркестрами, однако это весьма дорого и требует больших затрат времени на подготовку. Я, например, потратил три с половиной месяца на запись альбома “Mandala”, хотя там не такой уж большой оркестр. Обычно я предварительно делаю все партии на синтезаторе, а потом мой аранжировщик Рэнди Миллер расписывает партитуру. Конечно, это необыкновенное ощущение - сидеть впереди оркестра из 100 человек: такой живой объемный звук невозможно передать никакими средствами.

- Каково Ваше восприятие современного и традиционного джаза? Влияет ли каким-либо образом на вашу музыкальную философию?

- Я черпаю вдохновение из самых различных источников. В некотором роде я изолировал себя от современной массовой культуры - у меня нет ни телевизора, ни радио, я не читаю газет. Но я ценю современный джаз прежде всего за его свободу, которая есть и у моих музыкантов: они всегда имеют право на импровизацию. Я люблю и традиционный джаз за его стойкость и приверженность определенным творческим схемам.

Я люблю просто музыку, вне всяких рамок и жанров, и поэтому я могу двигаться в любом направлении.

- Вы говорите о том, что Ваша музыка в своей основе духовна. Однако очень многие люди склонны связывать духовность напрямую с религией. Что Вы можете сказать по этому поводу?

- Музыка - это просто музыка. К религии она не имеет никакого отношения. Но она может быть очень мощным оружием, и это уже вопрос, для чего она будет использоваться - для исцеления или разрушения. Молекулы, которыми мы окружены и которые несут вибрации музыки, могут дать нам больше здоровья и душевной гармонии.

- Считается, что Ваши композиции носят визуальный характер, но что в таком случае лежит в их основе? Можете ли Вы сказать, что в природе вдохновляет Вас больше всего?

- Да, я в основном черпаю свои идеи непосредственно из природы. Я стараюсь открыть сам источник звуков. Иногда это происходит во время прогулок среди деревьев, и свист ветра в листве складывается в очень интересные сочетания, иногда на открытом пространстве, в поле... Когда окружающие меня звуки находят путь в душу, рождается музыка.

Бывая в городе, я люблю пройтись по очень людной улице и понаблюдать за толпой, прислушаться к ней. Но через три-четыре дня я чувствую, что нужно уезжать оттуда - в горы, на побережье, куда-нибудь. Там я впитываю в себя самые разные звуки - ветра, замерзающей воды... Иногда, если долго вслушиваться в бульканье падающих водяных капель, то можно уловить совершенно особые, низкочастотные колебания.

На самом деле, мы не отделены от мира снаружи нас, мы - его часть. Мы все должны уважать природу.

- Что Вы думаете о связи исполнителя и аудитории, как она влияет на саму музыку?

- Моя задача - это передать энергию музыки из космоса через мое тело и донести ее до слушателя. Я пытаюсь установить связь со всеми слушателями, и молодыми, и старыми, но не со всеми это происходит сразу, и, конечно, я это чувствую. Иногда на концерте сидит три или четыре поколения людей, и со всеми бывает контакт. Это просто здорово.

- Есть ли у Вас какие-то особые требования к музыкантам, с которыми Вы играете?

- Я люблю работать с самыми разными исполнителями. Мне довелось играть и с Микки Хартом из “Грейтфул Дэд”, и с Яном Андерсоном из “Йес”. Работать с различными людьми означает получать дополнительный толчок, источник вдохновения. В процессе сочинения мелодии мы оцениваем то, что у нас всех получается, и это помогает добиться цели. Главное - быть творческой личностью.

- Есть ли у Вас время просто слушать музыку?

- Сейчас я очень редко делаю это. Мне совершенно достаточно звуков природы.

- Что Вы знаете о России и ее народе?

- Очень немного. Я слышал, что это красивая большая страна и мне бы хотелось побывать там. Мне очень интересны ее история и культура.

- Последний, традиционный вопрос. Планируете ли вы тур по России, и если да, то когда?

- Во всяком случае, не в этом году: расписание запланированных концертов уже не позволит. Нам предстоят выступления в Америке и в Китае. Там должны состояться грандиозные шоу в помещениях на 20 тысяч мест и больше. Но я обязательно в будущем приеду выступать в вашей стране.

Евгений ДОЛГИХ

Редакция благодарит А.Абрамова ("Правительство Звука") и В.Прокопенко ("V.I.P. World Trade Consulting") за помощь в организации интервью.